Уважаемые коллеги, добрый день!
Рад приветствовать всех участников и гостей Международного конгресса рыбаков. Такие форумы очень важны для обмена мнениями и оценками относительно наиболее важных событий в жизни российской, да и мировой рыбной индустрии. Благодарю организаторов мероприятий и желаю всем участникам плодотворной работы.
Мы переживаем сейчас очень интересный период в новейшей истории. Около года назад состоялось знаковое заседание президиума Государственного совета при Президенте. Недавно вступил в силу обновленный закон о рыболовстве. В настоящее время мы завершаем подготовка пакета актов Правительства, регулирующих режим квот на инвестиционные цели. Я уверен, что правительство приняло взвешенное решение, нацеленное на то, чтобы изменить структуру производства. Это решение принимается именно в интересах нашей отрасли, в интересах рыбаков. Одновременно, после двадцатилетнего перерыва возобновлен промысел сардины-иваси и дальневосточной скумбрии. Формируются рыбные кластеры и создаются аукционные площадки. В общем, наблюдается активное движение, что само по себе хороший признак.
Нам, конечно, нужно ещё определить ряд вопросов: куда должна направиться эта позитивная энергия, какие результаты ожидаются, почему выбраны те или иные решения. Ответить на эти вопросы невозможно без понимания долгосрочной стратегии развития российского рыбохозяйственного комплекса. Пользуясь возможностью выступления, хотел бы поделиться соображениями о том, как мы видим будущее отечественного рыбохозяйственного комплекса.
Сегодня есть эксперты, которые утверждают, что индустрия развивается, а значит и менять ничего не надо. С такими утверждениями сложно согласиться. Если посмотреть на итоги развития отрасли за последние 5 лет, становится очевидным отсутствие значимого показателя, в частности по вылову и экономике производства в целом ничего не предпринималось. В прошлом году мы зафиксировали некоторый рост показателей, но надо признать, что этот рост имеет ограниченные возможности и даётся, по сути дела, организационными решениями, в частности по вылову. Но в экономике принципиально ничего не поменялось. До 2015 года валовая прибыль предприятий последовательно снижалась, что говорит о потере рентабельности на фоне некоторого роста выручки. Виной тому – стареющие производственные фонды. Определенный всплеск, конечно, случился благодаря в том числе девальвации рубля, но этот фактор стОит вынести за скобки. Я уже говорил об этом на Восточном экономическом форуме, и хочу снова повторить это сейчас. Мы считаем, что в существующем виде рыбохозяйственный комплекс практически исчерпал возможности роста. Отрасли требуется новая модель развития. Как вы знаете, за последние годы экономическая ситуация в стране и в мире существенно изменилась.
Сегодня руководство страны ставит задачу обеспечить ускорение экономического роста не менее 4% в год и уйти от экономики сырьевого типа. При этом сохраняются бюджетные ограничения. На этот вызов нам необходимо найти ответ, и нам кажется, мы его нашли. На наш взгляд, имеется три основных источника экономического роста. Это увеличение отдачи от освоения водных биоресурсов в существующем периметре, рост добычи водных биоресурсов в отдельных районах, а также развитие аквакультуры. Эта модель рабочая. И ключевым вопросом здесь является определение и поддержание точек роста. Возьмем, к примеру, Дальний Восток.
О возобновлении промысла сардины-иваси и скумбрии уже много сказано. Безусловно, есть, что улучшать в каждом из сегментов, но минтай все-таки стоит особняком. Благодаря объему добычи и упущенной выгоде. По самым скромным подсчетам, переход на выпуск филе, фарша и иной конечной продукции из минтая, а также полная переработка отходов производства позволят повысить экономическую отдачу на тонну добычи примерно в два раза. Эти данные не позволяют согласиться с мнением о том, что с минтаем у нас все хорошо.
Далеко не все определяется освоением общего допустимого улова. Полагаю, многим знаком торговый баланс в данном сегменте. Тем не менее, я хотел бы еще раз подчеркнуть несовершенство сложившегося положения вещей. Половина добавленной стоимости, полученной при освоении общенационального ресурса, остается за пределами Российской Федерации. По итогам 2015 года китайскими предприятиями из российского сырья произведено 440 тыс. тонн филе, что составило около 45% мирового производства филе минтая на общую стоимость порядка 1,3 млрд. долларов США. Если же взглянуть на структуру потребления на конечных рынках – в Европейском союзе, США, Японии – мы увидим, что свыше 90% минтая потребляется в виде филе, фарша и продуктов на их основе. У нас же в производстве ровно наоборот – 90% составляет мороженая рыба с минимальной разделкой или вовсе без таковой. Аналогичная ситуация, хотя, возможно, и не в таких масштабах, складывается по треске, пикше, тихоокеанским лососям, камбале и некоторым другим объектам. Все это – наши точки развития, потенциал для роста отдачи от биоресурсов. И рецепт лежит на поверхности – необходимо развивать в целом ряде сегментов внутреннее производство продукции с повышенной добавленной стоимостью, обеспечивать безотходность переработки. Развитие производства обусловлено созданием современных производственных комплексов – рыбопромысловых судов и береговых перерабатывающих заводов. Невозможно до бесконечности модернизировать устаревшие фонды. В масштабах отрасли это не решение. Сегодня главная задача – обеспечить эффективность и конкурентоспособность строящихся объектов. При этом необходимо не только считать прибыли и доходность от инвестиций, но и управлять рисками, внимательно смотреть на конкурентов.
Я знаю, что многие компании, в том числе на Дальнем Востоке, планируют строительство флота. Опять-таки, в основном речь идет о добытчиках минтая. Нам сейчас предстоит принять решения, какие суда нам поддерживать. Здесь нам необходимо посмотреть на международный опыт, а он идет по пути эксплуатации крупнотоннажных судов на данном промысле. Аналогично складывается и российская практика. Вы знаете, что с помощью крупнотоннажных судов в настоящее время российскими рыбаками добывается около 80% уловов минтая и сельди. Многие компании выводят из эксплуатации среднетоннажные суда и закупают крупные траулеры. И это не удивительно, поскольку валовая прибыль крупнотоннажного судна на тонну добычи в среднем на 20-30% выше, чем среднетоннажного. Средний же и малый тоннаж в основном подходят для освоения объектов, где выловы не так высоки, и важна оптимизация затрат, а также, если не требуется глубокая переработка уловов на борту. Еще один вопрос – насколько конкурентоспособны проекты судов, запланированных к строительству? Сравнительные характеристики приведены на данном слайде. За основу взят один из реальных проектов, который ведет Объединенная судостроительная корпорация. Мы действительно можем выйти на мировые стандарты и стать конкурентоспособными на мировом рынке. Что касается береговых заводов, как нам кажется, большое значение имеет масштаб, особенно, если речь идет о международном уровне. Ведущие мировые переработчики минтая имеют высокую мощность предприятий.
Отмечу также и универсальный характер производств. На заседании президиума Госсовета много говорилось о насыщении внутреннего рынка и изменении структуры экспорта. Это справедливо. Эти важные задачи требуется решать системно, опираясь на экономический рост. Некоторые специалисты склонны считать, что это конфликтные задачи, но это не так. Каким бы не был рынок географически, ключевым фактором успеха является наличие доступного и качественного продукта. Мы рассчитываем, что благодаря инвестиционным квотам отечественные производители смогут совершить системный сдвиг в структуре производства. Речь идет о рыночно мотивированном росте производства полуфабрикатов и готовой к употреблению пищевой продукции из тресковых, пелагических и иных рыб, цена на которую будет привлекательной для массового потребителя, в первую очередь для российского. Ожидается, что рост поставок будет способствовать снижению розничных цен на внутреннем рынке. Конечно, там не от нас все зависит. Со временем должны быть снижены издержки, связанные с наличием посредников и логистическим трением. Эти меры позволят снять какой-либо ценовой диспаритет в тех сегментах, где велика доля экспорта.
С другой стороны, предполагается и качественная трансформация самого экспорта, уход от сырьевой направленности внешней торговли. По нашим оценкам, можно обоснованно рассчитывать, что через 10-12 лет доля продукции высокой степени переработки в экспорте вырастет с текущих 6% порядка до 40%. Это позволит снизить поставки сырья на переработку в страны АТР в три раза и увеличить в два раза экономическую отдачу от экспорта. Говоря о внутреннем рынке, невозможно обойти вопрос инфраструктуры «холодной цепи». Это самое узкое место. На данный момент отсутствие этой цепочки является полноценным ограничением, и его необходимо устранить.
Отрадно слышать о конкретных планах рыбных портов Владивостока и Находки, касающихся строительства холодильных мощностей. Недавно завершено строительство второй очереди крупного холодильного комплекса в поселке Селятино Московской области. Большое значение при организации поставок рыбопродукции на внутренний рынок будет иметь работа рыбных аукционов, которые уже функционируют на Дальнем Востоке, а также реализация проекта по внедрению электронной системы прослеживаемости продукции. Есть позитивные сдвиги, но многое в сфере инфраструктуры еще предстоит сделать. Так, с учетом развития Дальневосточного рыбоперерабатывающего кластера и увеличения доли добычи пелагических объектов прогнозируется рост потока рыбных грузов через порты Приморского края как минимум на 50% в течение 5-7 лет. Для этого необходимо строительство здесь порядка 100 тыс. тонн холодильных мощностей. Я уже говорил о возможной формуле развития рыбохозяйственного комплекса и, прежде всего, о повышении экономической отдачи при освоении водных биоресурсов. По нашим оценкам, реализация заложенного потенциала позволит обеспечить рост отрасли примерно на 5% в год и удвоить вклад отрасли в ВВП к 2030 году. При кратном увеличении оборота и налоговых поступлений. Это амбициозные, но вполне достижимые показатели. Экономический рост, несомненно, потребует высокой инвестиционной активности. Государство будет эту активность всячески стимулировать.
На сегодняшний день для инвесторов доступен целый набор мер государственной поддержки федерального и регионального характера – от денежных субсидий до территорий опережающего развития и свободного порта. Особняком стоят квоты на инвестиционные цели. Мы рассчитываем до конца 2016 года завершить работу над нормативной базой и уже в следующем году провести их распределение. Сегодня мы переживаем важный для отрасли момент – выбор нового пути развития. Следуя решениям Государственного совета при Президенте, модернизируется система распределения квот и создаются условия для опережающего экономического роста. Формируются новые правила игры, которые позволят отрасли выйти на качественно новый уровень. Особенно отмечу решение об установлении 15-летного срока договоров пользования водными биоресурсам. Государство сделало свой ход. Мы ожидаем, что бизнес также пойдёт на встречу, и рассчитываем на плодотворное сотрудничество.