В стародавние времена жители Кольской земли в семге были очень разборчивы. Так утверждают историки. Худшей считали рыбу понойскую. Умбская и кандалакшская полтора столетия назад казалась гурманам слишком жесткой. Лучшей, по общему мнению, была семга из Варзуги.
Две-три рыбки – не ущерб?
Кольский полуостров – один из немногих уголков мира, где к началу XXI века сохранились естественные популяции атлантического лосося. И если у наших соседей-норвежцев главная угроза для семги – аквакультура (сбегающая из садков рыба становится причиной ухудшения генофонда и распространения болезней среди своих диких собратьев), то в Мурманской области главный негативный фактор – незаконный промысел.
К примеру, по оценкам сотрудников ПИНРО и Петрозаводского госуниверситета, еще в начале 90-х добыча браконьеров в реке Умбе составляла около 26 процентов от задекларированного улова. Теперь – почти 70! В Варзуге на нелегалов приходится три четверти всей вылавливаемой в реке рыбы. В чем причина такого стремительного роста? Виной всему прогресс.
Валерий Иркашев, председатель правления фонда «Мурманский лосось».
– Долгое время Варзугу хранила ее труднодоступность, – объясняет председатель правления фонда «Мурманский лосось» Валерий Иркашев. – Теперь техника позволяет всем желающим легко попасть в верховья реки. Сейчас, например, большое развитие получил сплав по реке. Но неконтролируемый туризм, на мой взгляд, фактически бытовое браконьерство. Мало кто может устоять перед соблазном забросить спиннинг. Стоящая на нерестилищах семга становится легкой добычей. Охраняя свои гнезда, она хватает любую приманку. Каждый думает, что, поймав одну-две рыбки, не нанесет большого ущерба. Но, по оценкам экспертов, в сезон только по реке Варзуге проходят до 10 тысяч туристов-сплавщиков. А средняя численность стада – 50 тысяч. Это в лучшие годы. Сейчас, по некоторым оценкам, в 10 раз меньше.
Пестрятки – так за характерную окраску называют молодь семги. В конце ХХ века на нерестовых участках Варзуги ее плотность в среднем составляла 35 штук на 100 кубометров воды. Сегодня – около 10. По мнению ученых, это ниже безопасного для популяции биологического предела.
– Нерестилища всегда для поморов были самым святым, – сокрушается Валерий Иркашев. – Туда на лов никого не пускали. Рыбу добывали в низовьях, используя такие орудия лова, которые позволяли части стада подниматься на нерест. И шесть столетий этот важный для жизни сел Терского берега ресурс находился в стабильном состоянии.
За опытом на Камчатку
400 сетей общей длиной почти 20 километров, более 40 лодок и 20 лодочных моторов – таков «улов» не нашей – камчатской рыбоохраны. И это только за год всего лишь на одной реке, но с участием общественных инспекторов. На другом конце страны решили, что самый эффективный способ защиты лосося – при помощи законных рыбаков. Из них создали ассоциацию. А уже она собрала волонтеров, обеспечила их топливом, лодками, связью и отправила помогать государственным инспекторам. В результате на реке Большой после многих лет сокращения популяции ученые впервые зафиксировали рост численности нерестовых особей ценных видов тихоокеанских лососей.
– Мы съездили на Камчатку, провели множество встреч, подробно изучили опыт коллег и убедились, что природоохранные фонды при поддержке местных жителей могут коренным образом изменить ситуацию с браконьерством и создать эффективную систему охраны лососевых рек, стать инициаторами и драйверами этого процесса, – делится координатор программы по устойчивому рыболовству Баренц-отделения Всемирного фонда дикой природы (WWF) Алексей Голенкевич. – При этом нужно понимать, что мы можем только инициировать и запустить процесс, но дальнейшую его судьбу и финансирование должны взять на себя коммерческие структуры, которые являются пользователями этого ценного ресурса.
Туристический лагерь на реке Пане, притоке Варзуги. Место для возможного кордона.
В нашем регионе партнером WWF России стала некоммерческая организация «Фонд биоразнообразия Кольского полуострова «Мурманский лосось». Зарегистрирована она чуть больше года назад. Но дело, которое подхватила, историю имеет более глубокую. Сначала на проблему обратили внимание ученые. В 2006-м ими даже была разработана программа мер по восстановлению популяции атлантического лосося в реках Мурманской области. Но из-за нехватки средств реализовать ее не удалось. Зато теперь основные положения документа стали основой для деятельности «Мурманского лосося».
– Программа была разработана группой больших специалистов в области ихтиологии из наших ведущих научно-исследовательских институтов, занимающихся проблемами дикого лосося. И позволяла за 10 лет (это два биологических цикла) увеличить стадо во всех реках Мурманской области в два раза, – уверен Валерий Иркашев.
Место работы и кадровый резерв
В планах у «Мурманского лосося» поработать на всех реках региона. А начали с Варзуги. Там из местных жителей создаются бригады добровольных помощников государственной рыбоохраны. Необходимая для этого нормативная база разработана в Росрыболовстве. Подменять державную службу общественники не будут, да и права не имеют. Они станут дополнительными ушами, глазами, руками для госинспекторов Баренцево-Беломорского территориального управления рыбацкого ведомства. Возможны совместные рейды с сотрудниками Дирекции особо охраняемых природных территорий Мурманской области. Нерестилища Варзуги – региональный заказник. В фонде надеются также на сотрудничество с правоохранительными органами. Главная задача, особенно в период нереста, чтобы каждый день река была под присмотром. К слову, помочь это может не только семге.
– Неотъемлемая часть нашего проекта – охрана европейской жемчужницы, – говорит Валерий Иркашев. – Это краснокнижный вид, неразрывно связанный с диким лососем. Дело в том, что они практически живут в симбиозе. Лосось на своих жабрах разносит личинки моллюска, распространяет по всей реке. А взрослая ракушка делает воду чище, помогая семге.
Предполагается, что общественные инспекторы станут не просто людьми на реке. С ними будут проводить специальные, в том числе и юридические, занятия. Это сделает бригады своеобразным кадровым резервом государственных инспекторов. Есть и еще один несомненный плюс. Инициатива двух экологических фондов – возможность легального заработка для жителей Терского берега. С добровольцами заключают договоры и оплачивают им участие в природоохранных рейдах.
– Это договор на выполнение услуг по охране реки, – рассказывает Валерий Иркашев. – Сейчас нет возможности принять в штат общественных инспекторов. Но в дальнейшем мы планируем создать при фонде Центр рыбоохраны. Он станет для его сотрудников местом постоянной работы, а также возьмется за организацию курсов по обучению управлению плавсредствами, снегоходами и другой техникой.
Первые два рейда с участием инспекторов-общественников на Варзуге уже прошли. Результат – составлено 18 протоколов об административных нарушениях, изъято 3 плавсредства и 18 орудий незаконного лова. Будем надеяться, это первый шаг к тому, чтобы варзужская, как считали наши предки, самая вкусная, семга не исчезла. Ведь в каждой реке – своя популяция с уникальным генофондом. И вернуть ту самую рыбу будет невозможно.
Источник: Мурманский вестник