Ученые доказали: чем активнее на берегах водоемов ведется хозяйственная деятельность, тем мельче становится рыба. Косвенным доказательством того, что размеры особей сокращаются, служат недавно вступившие в силу новые правила рыболовства в СЗФО. В ряде водоемов для промысловиков снизили размеры разрешенной к добыче рыбы. Если ловить по старым нормативам, придется отказаться от половины улова. Ситуация осложняется еще и тем, что большая часть пород никак не культивируется, а потому не может воспроизводиться в неволе.
Плата за ущерб
В водоемах Ленобласти водится порядка 20 видов рыб. Есть также рачки, разные виды планктона. Все живые организмы создают определенную среду в водоеме, для биоразнообразия одинаково важны и дафнии, и балтийский лосось.
На состояние водной экосистемы влияет любая хозяйственная деятельность. Рыба умирает и от выброса сточных вод, и от строительства через реку дополнительного моста. Поэтому, по федеральному законодательству, любое предприятие, которое наносит экологический ущерб водоему, обязано его компенсировать.
Процедура проводится в несколько этапов. Вначале ученые считают сумму ущерба. В ГосНИОРХе (институте, который изучает состояние водных экосистем) есть целая методика, позволяющая оценить, сколько стоит разрушение ям для нагула, сколько нужно платить за водоросли и планктон. В итоге получается конкретная сумма в рублях. Однако предприятия не расплачиваются деньгами. Фирмы обращаются в НИИ, которое специализируется на выращивании молоди какой-нибудь ценной породы рыб, и заказывают мальков на сумму своего ущерба. Рыбешка выращивается, а потом торжественно выпускается в водоем.
– Такая система не учитывает все нюансы, необходимые для сохранения биоразнообразия. В частности, институты специализируются на выращивании сиговых пород рыб и балтийского лосося. Но ведь от хозяйственной деятельности страдают и другие виды, они никак не культивируются. Кроме того, учитывая, что компенсация всегда идет “бартером”, то она затрагивает только численность рыб, но никак не среду их обитания. Например, в рамках возмещения не предусмотрено работ по водной мелиорации дна, которое часто повреждается во время строительства, – говорит председатель экологической организации “Зеленый фронт” Сергей Виноградов.
Щуку или плотву, которые не относятся к ценным, но оставляют необходимую часть биоразнообразия водоема, специально не выращивают
В то же время сам эксперт признает, что “бартер” хоть как-то обогащает водоемы. Переход на наличные в выплате компенсации опасен тем, что ущерб может вообще не возмещаться.
– Мы сейчас наблюдаем ситуацию, когда предприятия-нарушители платят штрафы за нанесение вреда экологии. Суммы большие, достигают 200 тысяч рублей. Но по факту эти деньги идут напрямую в федеральный бюджет. Уже потом какие-то средства получают ученые или структуры Росрыболовства, однако нигде не указано, что штраф, полученный с фирмы “икс”, должен быть направлен на восстановление озера “игрек”, – объясняет эксперт.
Шоковый счет
Ситуация осложняется тем, что лишь каждое десятое предприятие готово добровольно компенсировать ущерб.
– Самая популярная практика – это обращение в суд. Предприятие оспаривает вмененный ему ущерб, всеми силами затягивает процесс, он превращается в настоящую тяжбу. Естественно, что при таком сценарии выплата компенсации происходит только по решению суда, а значит, во время процесса предприятие продолжает вести хозяйственную деятельность, наносить ущерб экологии, – обрисовывает ситуацию руководитель Северо-Западного территориального управления Росрыболовства Денис Беляев.
В ведомстве корень проблемы видят в том, что сама необходимость выплаты компенсации оказывается для многих руководителей предприятий полной неожиданностью, а суммы, насчитанные учеными, вводят их в ступор. Нередко возмещение ущерба оказывается сопоставимым с деньгами, потраченными на строительство объекта.
В то же время такую ситуацию можно предотвратить, если бы вопрос компенсации ущерба экосистеме поднимался во время создания проектно-сметной документации. Любое исследование водоема, проведенное до начала строительства, а не во время сдачи объекта, смогло бы определить хотя бы примерные суммы компенсации. И если цена сделает само строительство нерентабельным, то тогда можно было бы ставить вопрос о переносе места объекта или о небольшом изменении проекта. Но такого положения в законодательстве нет, а контролирующих организаций предприятия не боятся: не только в Ленобласти, но и по всей стране отсутствуют судебные прецеденты, когда бы руководители предприятий, нанесших ущерб, получили бы реальные сроки лишения свободы, а объект, разрушающий экосистему, был бы снесен.
Нужная рыба
Импортозамещение оказалось на руку и рыбакам, и экологам. Государство поставило сложную задачу – увеличить на прилавках количество отечественной рыбы. А значит, добывающие компании готовятся к путине, и Росрыболовство увеличивает число промысловых участков. Добывать рыбу промышленным способом теперь можно даже на некоторых реках и каналах Петербурга.
ГосНИОРХ фиксирует: с ценными породами все в порядке, их популяция держится на стабильном уровне во многом благодаря выпуску в водоемы молодняка, причем не только в рамках компенсации от предприятий, мальков готовят также за бюджетный счет по линии госзадания. Однако щуку или плотву, которые не относятся к ценным, но составляют необходимую часть биоразнообразия водоема, специально не выращивают и не выпускают. Более того, популяцию таких видов ученые даже и не отслеживают. Косвенным свидетельством того, что с неценными породами рыб у нас не все в порядке, является и программа мелиорации водоемов России, рассчитанная до 2020 года. В документе среди прочего перечислены хищные или малоценные породы рыб, которые мешают развитию промыслового рыбоводства и подлежат вылову. Так вот, в Западном бассейне к хищным и мешающим видам отнесли ерша и окуня. Щука, которую посчитали ненужной в Восточно-Сибирском или Азово-Черноморском бассейне, у нас пока сохранится. Малоценных пород в бассейнах СЗФО не значится вообще. Право жить в водоемах оставили даже плотве, которую в остальных округах назвали малоценной и ненужной.
Таким образом, привычные обитатели наших водоемов постепенно теряют свои позиции. К чему приведут такие резкие изменения среды, наука пока сказать не может.
Есть определенная надежда на то, что привычные обитатели водоемов вновь станут полноправными хозяевами рек и озер. В частности, программа мелиорации подразумевает масштабные работы на дне водоемов, например, появятся зимовальные ямы или места для нагула. Также в рамках исследований дна предполагается и его очистка от мусора промышленных предприятий. Кроме того, в Ленинградской области ведется работа по созданию кадастра водных ресурсов. Полноценное исследование объектов позволит ученым и чиновникам узнать, в каком состоянии находятся реки и озера региона и начать восстанавливать экосистему там, где она разрушена.
Цифра
6,5 миллиона мальков лосося и сига выпущено в водоемы в рамках государственного задания.
Кстати
Проблема экосистемы водоемов появилась не сейчас. Еще в 60-е годы прошлого века под угрозой исчезновения оказался волховский сиг. Рыба шла на нерест по Волхову, нагул происходил в приустьевой части Невы. После строительства плотины Волховской ГЭС рыбе был закрыт путь к местам своего нереста. Чтобы сохранить вид, за государственный счет был построен научно-исследовательский институт, который специализируется на выращивании молодняка волховского сига. Каждую осень исследователи отлавливают взрослых особей, берут икру для инкубации и по весне после выклева личинок ученые отпускают молодь в Волхов. Только таким образом можно поддерживать популяцию.
Источник: Российская газета – Южный Урал (Челябинск), Вера Черенева